Алла Токарчук – о борьбе с кризисными ситуациями, вакцинах и прогнозах
В конце ушедшего года в Российском центре науки и культуры в Кишинёве была представлена книга «Первый мировой карантин», написанная международным экспертом в области здравоохранения Аллой Токарчук. Эту работу сразу назвали мини-энциклопедией по пандемии. Ранее книгу приветствовали и в России.
ДОСЬЕ
Алла Токарчук родилась 22 апреля 1966 года в городе Флорешты. В 1988 г. окончила фармацевтический факультет Кишинёвского государственного медицинского института, позже – Французскую школу бизнеса Grenoble Graduate School of Business. Экс-президент Ассоциации фармацевтов Молдовы. С 1993 по 2006 год работала в одном из подразделений Аптечного управления Молдовы, затем в международных структурах, включая медицинские компании России, Украины, Швейцарии и Ирландии.
Первая в своём роде
– Вы представляли свою книгу в Москве. Как вас приняли?
– Первая презентация состоялась ещё летом в Кишинёве. И уже осенью меня пригласили в Москву для участия в ежегодной выставке интеллектуальной литературы NonFiction23 на стенде издательского дома Ridero. Приятно, что мой труд заметили. Было очень много позитива, хороших эмоций, завязались контакты. Кроме того, «Первый мировой карантин» была включена в список книг – хитов данной выставки.
– В России кто-то уже написал нечто подобное?
– Я не видела. По крайней мере в такой компиляции, как модель антикризисного мышления.
– Как рождалась книга?
– В период пандемии у меня накопилось много информации и результатов исследований, я решила всё систематизировать и издать в виде доступной для всех печатной версии. Но писательского навыка у меня не было, не было и опыта подачи научно-популярной литературы. У меня тип мышления другой, аналитический – я могу быстро выявлять проблемы. Так что я прошла трёхмесячные писательские, если можно так сказать, курсы, чтобы научиться доступно излагать факты и свои мысли.
Кризис приносит с собой панику и незнание. Кроме того, ситуация постоянно меняется. Любая информация, которая озвучивается, к примеру, той же ВОЗ, может отличаться в зависимости от периода её оглашения. То есть любой комментарий актуален на конкретный день. Поэтому официальные лица остерегаются некоторых комментариев.
Антикризисная программа
– Где вас застал карантин?
– В Молдове. Незадолго до пандемии я должна была уехать в Швейцарию, но не успела. Кроме того, я решила, что кризисные времена лучше переживать дома, где есть жильё, родственники, друзья, потенциальная помощь и поддержка.
– Но тяжёлые времена вы переживали очень активно. Не могли оставаться в стороне?
– Богатый опыт работы в международных организациях, умение оценивать проблему, смотреть на ситуацию сверху помогли мне быстро разобраться, с чем мы имеем дело. Я читала всю возможную информацию, анализировала, переводила её с профессионального на доступный язык. Было ясно, что необходима антикризисная программа, консолидация общества. Первые свои рекомендации я опубликовала в социальных сетях – это был самый доступный способ коммуникации. Поскольку я много лет не работала в Молдове, местные журналисты меня не знали. Уже потом меня начали приглашать в качестве эксперта.
– Никто из специалистов не упрекал вас в том, что лезете не в своё дело?
– Не помню такого. Когда стала работать над антиковидной темой, то предупредила, что я не эпидемиолог и ни у кого хлеб не отбираю. Я специалист по антикризисному управлению. Могу предлагать решения, использовать их или нет – не мне решать. Работники министерства напрямую со мной не общались, но предполагаю, что ряд вопросов, которые мне задавали журналисты, исходили именно от сотрудников этой государственной структуры.
– Судя по всему, ваши рекомендации всё-таки доходили до Минздрава. Сколько примерно процентов ваших рекомендаций было внедрено?
– В 2020 году меня попросили написать презентацию моего антикризисного плана, который был размещён на интернет-платформе. По моим наблюдениям, практически все мои предложения были реализованы, хотя иногда и с некоторым опозданием.
Нулевая готовность
– Вы описываете несколько мировых пандемий, с которыми ранее сталкивалось человечество. Действительно, были же ранее какие-то механизмы поведения общества в таких ситуациях. Почему ничего не сработало?
– Одна из причин в том, что у нас около 40 лет пандемий не было, не было серьёзных потрясений. Кроме того, санитарно-эпидемиологические службы в большинстве стран бывшего СССР просто разрушены или их функции значительно сократились. Но именно они были призваны отслеживать распространение каких-либо инфекций и разрабатывать планы борьбы с ними. Вспомним и то, что после реформы здравоохранения у нас в районных больницах закрыли за ненадобностью инфекционные отделения или сократили до минимума число койко-мест.
– То есть у нас вообще никаких планов не было?
– В 2003 году, когда появилась атипичная пневмония, Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) разработала план действий в подобных ситуациях для каждой страны. Этот план надо было активировать ещё в конце декабря 2019 года, когда Китай объявил о появлении нового вируса, к нему же обратились только в конце марта. Все ждали первого зарегистрированного случая, а его не могли выявить, потому что у нас не было необходимых реактивов. В Департаменте чрезвычайных ситуаций Молдовы ставили акцент на техногенные катастрофы, никогда не исключали возможных землетрясений, ураганов, наводнений, а пандемии никто не мог предвидеть.
– Чиновники от медицины, не только из Молдовы, не очень-то любят комментировать тему ковида. Дело в незнании ситуации?
– Тут нужно говорить о дефиците антикризисной коммуникации. Кризис приносит с собой панику и незнание. Кроме того, ситуация постоянно меняется. Любая информация, которая озвучивается, к примеру, той же ВОЗ, может отличаться в зависимости от периода её оглашения. То есть любой комментарий актуален на конкретный день. Поэтому официальные лица остерегаются некоторых комментариев.
Коллективный разум
– Вы всё время подчёркиваете важность вакцинации и её связь с преодолением пандемии. Здесь идёт речь о социальной ответственности каждого гражданина. Когда человек имеет полное право отказаться от прививок?
– По медицинским показаниям. Семейный врач должен решить, можно ставить прививку или лучше воздержаться. Если у пациентов есть хронические заболевания, надо грамотно оценить состояние иммунитета, определить уровень иммуноглобулинов и т. д.
– Но врачи боятся брать на себя такую ответственность…
– К сожалению, это так. Но опыт стран с высокой степенью вакцинации показывает, что если при каждом появлении новой мутации COVID-19 уровень заражения может взлететь, то уровень смертности остаётся низким, и это происходит благодаря прививкам.
– А что касается вакцинации детей?
– Это обсуждается на уровне мирового сообщества, очень бурные дебаты идут в Великобритании. Они собирают аргументы множества специалистов, независимо от того, позитивные эти мнения или негативные. То есть используется коллективный разум. Больше всего экспертов смущает отсутствие информации о долгосрочной безопасности всех вакцин от ковида. И это понятно, потому что они появились всего год назад.
Удар по почкам и психике
– Предполагается, что у людей, которые переболели хотя бы одним из штаммов COVID-19, в будущем могут наблюдаться различные осложнения. Какие органы и системы организма могут пострадать больше всего?
– Эксперты выводят на первый план болезни почек и психические заболевания. Некоторые страны уже задумываются над тем, как усилить свои системы здравоохранения. Например, приобрести дополнительные аппараты для проведения диализа.
– Кто-то просчитывает эти риски для Молдовы?
– Думаю, нет, но не могу ответить однозначно. Эти вопросы должны быть заложены в краткосрочной стратегии развития системы здравоохранения. Нужно понимать, с каким потенциалом здоровья населения мы выходим из пандемии.
– Когда выйдем окончательно?
– Когда будет вакцинировано 70% населения планеты, это практически всё взрослое население. Ну и всё-таки появляются препараты, останавливающие репликацию вируса, это внушает оптимизм.
– Ваша книга отражает события пандемии от её начала до мая 2021 года. Но карантин всё ещё актуален. Стоит ли ожидать продолжения книги?
– Вы не первый человек, который меня об этом спрашивает, но книга задумывалась как модель поведения в кризисе. Ситуация несколько изменилась. Посмотрим, сейчас рано что-то говорить.
– Где можно купить первую мини-энциклопедию по пандемии?
– Я издавала книгу за собственные средства, её тираж 1000 экземпляров. Не знаю, много это или мало, но сейчас её можно купить в книжных магазинах столицы. Кроме того, книга размещена в интернет-пространстве на платформах Ridero, Amazon и других ресурсах.
Наталья Устюгова
