Марк Верлан – об искусстве, фантазиях и неординарности
ДОСЬЕ
Марк Верлан, известный как Мариока – сын Дождя, родился 7 апреля 1963 г., умер 26 декабря 2020-го. Окончил художественное училище им. И. Репина. Участвовал в выставках в Австрии, Германии, Италии, Молдове, Голландии, Румынии, Швеции и в США. В 2003 году участвовал в выставке Blut und Honig из коллекции Essl (Вена), которую курировал Herald Szeemann, а в 2011 году представлял РМ на Венецианской биеннале. 31 декабря 2020 года в румынской галерее TheOpen-Art.com открылась виртуальная выставка работ Марка Верлана.
Уже лет десять назад, а может и раньше, Марк Верлан по паспорту, но в жизни называвший себя Мариокой – сыном Дождя, фантазировал по поводу своего столетнего юбилея.
Он обещал феерическую тусовку для всех с любимым молдавским вином, бассейном и прекрасными наядами, ныряющими в него. Марк то ли шутил, то ли на полном серьёзе говорил своим друзьям о том, что его рождение в этом теле – огромный подарок человечеству, потому что с ним весело, интересно, он заставляет улыбнуться и открывает по-новому мир.
Оставалось дождаться 2063 года. Он не дождался. Не захотел? Надоело? Нашлись где-то там, не у нас, другие дела? Кто знает. Только ему и Всевышнему это известно, а Марк в него верил. Ещё он знал: быть Художником – это и честь, и ответственность перед Космосом. Поэтому, говорил Мариока, думать нужно только о хорошем. Тогда открывается мир над тобой и приходят красивые идеи. Да, мир был перед ним открыт настежь… В эти распахнутые двери Сын Дождя в проливной праздничный дождь и шагнул…
Марк ушёл, а мысли его остались в наших записях, ряд из которых в память о нём «АиФ в Молдове» цитирует.
Сила духа – вот что самое в нас главное. Жизненный стержень, который либо есть, либо его нет. Его нельзя в себе отрастить. А физическое тело – всего лишь рубашка, которую поносил – и выбросил.
У каждого свой смысл жизни
«…Я как-то проснулся с мыслью, что смысла жизни как такового нет: каждый наполняет своим смыслом те или иные понятия, вещи и так далее. Согласно наполнению и живёт. И всё.
Мегаполисы – зло. Люди, живущие в мегаполисах, очень несчастны, потому что они живут в социуме. А социум – среда опасная, агрессивная, вредная для человека. Он навязывает стандарты, вкусы, правила, он создаёт массу препонов, надевает на нас шоры. Мы слепы и движемся туда, куда нас гонят те самые правила. А искусство – это отражение жизни общества, некий результат. Возникает то, к чему стремится это самое общество в своём подавляющем большинстве. Поэтому можно сказать, что любая творческая тема рождена жизнью, а художник – проводник, чей мозг рождает идею той или иной художественной формы. Но сегодня формы – в кризисе, идеи – в остром дефиците. Сегодня художники – несчастные люди».
От танкиста – до художника
«Когда я был маленьким, хотел быть танкистом. Не шучу. Честное слово, очень сильно хотел. Может, сказалось влияние семейное. Папа и дядя были военными людьми. А подростком мечтал поехать стрелять душманов в Афганистане. Хорошо что Бог меня хранил, и служил я в Болграде, в Буджакских степях. Ещё была фантазия следователем работать в уголовке, бандитов ловить. Опять спасибо Богу, который уберёг меня от моих идей. Учился сначала в художественной школе, а потом в училище имени Репина. Хорошее училище, где была отличная школа и где по-настоящему учили рисовать. Оно тогда ценилось и уважалось, там работали прекрасные педагоги. С развалом СССР оно погибло, на его руинах воссоздали уже не то, что было раньше, и это признают даже современные студенты…»
Талант не залечить таблетками
«Было дело: я ходил с альбомчиком, делал какие-то зарисовки и наброски и по наивности показал их директору училища. Это был скандал. Наркоман или сумасшедший, или и то и другое сразу. Было дело: мои рисунки в большом кабинете за круглым столом рассматривали серьёзные дяди, врачи костюженские в количестве человек десяти. Они спрашивали меня о смысле моих рисунков. Было жутковато. Решили, что я переутомился, и назначили таблеток. Хватило ума не пить».
«…Дипломную я нарисовал утром перед сдачей. Мне не нравится, когда ты показываешь работу, а тебя поправляют – тут, говорят, исправить, тут добавить. Уже ничего и не хочется. Поэтому я не готовился заранее, а встал, на пьяную голову что-то там нацарапал – и получил тройку. Мне сказали: радуйся и иди, а то у преподавателей нет больше сил…»
Кишинёв – навсегда
«Я не смогу отсюда никогда уехать. Наездами, если выдаётся оказия, посмотреть другие страны – пожалуйста, с удовольствием. Но я здесь, и мне очень нравится Кишинёв!
Молдавия, как страна, чудесна. Как государство, конечно, – тоска. Очень грустно и обидно за страну и за её правителей».
Дефицит ярких индивидуумов
«Вот и с художниками нашими тоже проблема – мы же все в одном котле варимся. С пяти лет хожу на выставки кишинёвские, и, говоря откровенно, эти пейзажики с молдавскими двориками мозоль в мозгу мне сделали. Это как в Одессе любимая тема всех выставок – морские пейзажи. Поймите меня правильно: я ничего против морских пейзажей и старинных двориков не имею. Но всю жизнь рисовать одно и то же?! Просто рисовать с натуры… Тут много ума не надо.
В школе технику поставят, как певцам ставят голос, боксёрам – удар. Образование – это что? Это скелет, стержень. Нам дико повезло, что хорошие преподаватели «поставили глаз» и научили держать кисть… А дальше – развивайся. Из ста человек курса очень мало кто стал действительно художником. Есть таможенники, пожарные… А вот ярких индивидуумов, творчество которых «вызывает реакцию», у нас почти нет».
Полёта хочется!
«Одна из самых больших радостей в жизни – когда я вижу, как реагируют на моё творчество, когда собственное творение способно зажигать людей. На то оно и искусство, чтобы в нём была какая-то фантазия, мечты. Жизнь настолько сложная, что зрителю хочется хоть в мечтах побаловаться, побалдеть.
Айвазовский как-то сделал одновременно в соседних залах две выставки: в одном – его реалистические пейзажи, в другом – то, что он навыдумывал. Он писал потом любимой: «Ты знаешь, там, где я напридумывал, больше людей»… Полёта хочется!»
Провал. Вспышка. Картина
«Вообще это безумно приятно, когда ты что-то делаешь – и это нравится, и это покупают. Например, я сделал для себя портрет одной девушки, но он так понравился всем, что я нарисовал по заказу их ещё 15. В этом что-то есть, кстати, – делать варианты на тему. Спустя время ты какие-то вещи чувствуешь иначе, и сама работа уже иная. А вообще, если так подумать, я мало знаю о себе и о своём творчестве, поэтому чаще всего вопросы журналистов меня ставят в тупик. «А о чём вы думали во время написания этой картины?» – часто меня спрашивают. Что за вопрос?! Да ни о чём я не думал! Понятия не имею, откуда эти идеи берутся. Взорвалось что-то яркой вспышкой в голове – и всё, никуда не сбежать. Или спрашивают: «Что означает вот это?» или «Что вы имели в виду?»… Да ничего. Так захотелось или пришло в голову. А иногда бывают такие случаи, когда я пишу – и вдруг провал! И я себя потом обнаруживаю возле картины, а она уже написана, а времени часа полтора-два прошло…»
Космическая сущность
«Сила духа – вот что самое в нас главное. Жизненный стержень, который либо есть, либо его нет. Его нельзя в себе отрастить. А физическое тело – всего лишь рубашка, которую поносил – и выбросил.
Очень жаль, что современные и вроде образованные люди так привязаны к материальному. Даже после ухода они хоронят себя, шикарно оформляя собственную смерть. А ведь им только и осталось, что лежать в ящике да жестоко вонять.
Сущность каждого одушевлённого существа связана с космосом и берёт своё начало от сотворения мира. Меня часто спрашивают, когда я написал первую картину, а когда – последнюю, что-то в этом роде… И не знаешь, что ответить, потому что это не имеет для меня никакого особого значения, поскольку в пространстве и времени всё едино…»
Инна Желтова
